Язычество сегодня в моде. К сожалению, не только у юмориста Михаила Задорнова, который на ходу творит не просто прошлое, но язык, поражая лингвистическими открытиями даже самых смелых лингвистов. Естественно, все это всерьез воспринимать невозможно.
Ничуть не менее фантастическими являются любые попытки реконструкции дохристианских верований на Руси. Почему? Потому что нет достоверных источников, прежде всего письменных. Пресловутая «Велесова книга» — по общему признанию специалистов — подделка, созданная в XIX или XX веке. Как, кстати, и распространенный в некоторых современных неоязыческих группах знак «Коловрат» — тоже никакая не древность, но произведение польского художника Якубовского, созданное в 1923 году.
И все же кое-что о язычестве мы знаем точно. Есть одно простое и емкое свидетельство человека, который хорошо знал, что говорил. Жил он на Руси в конце X — начале XI века. А сказал вот что: «Я был зверь, а стал человек». Звали его Владимир, он стал Крестителем Руси, святым равпоапостольным князем. Этими словами Владимир сказал о перемене, произошедшей в его жизни после крещения. Сказал не для красного словца. Это была исповедь одного из первых русских христиан. До этого он убил родного брата, устраивал человеческие жертвоприношения и имел несколько сотен наложниц.
Наши далекие предки не находили в этом ничего предосудительного. По меркам языческой Руси все это характеризовало Владимира как храброго воина, ревностного служителя богов и настоящего мужчину. Иными словами, князь был не выдающимся злодеем, но своим поведением лишь следовал модели, принятой в тогдашнем обществе.
Тем удивительнее изменения, на путь которых встала Русь, приняв веру Христову. Преображение князя Владимира стало началом преображения всего народа. Его примеру последовали многие поколения людей — с того времени до наших дней. И потому слова князя Владимира применимы ко всем народам исторической Руси: «Мы были звери, а стали люди».
В России XXI века не принято держать гаремы и убивать собственных братьев. Такие вещи кажутся нам дикостью. Именно потому, что языческая Русь стала христианской. Не будем забывать об этом.
Мы получили в наследство христианский фундамент, на котором выросла вся наша культура. Но здание Святой Руси, давшей крещальные обеты, вполне может разрушить человеческое своеволие, стремление к страстям и порокам, к кажущемуся благополучию, которым вполне обладал киевский князь до крещения. И от которого он отказался — ради Христа.
Крещение нашей земли произошло однажды, но выбор — быть человеком или зверем — мы делаем в каждый момент своей жизни, общаясь с ближними и дальними, совершая добрые или злые дела. Пусть же этот выбор будет правильным.